Вик стояла у стойки в больнице, со скучающим видом перебирая истории болезней. Какого черта они понадобились их зав.отделением именно сегодня, да еще и в алфавитном порядке, было, если честно, совершенно непонятно. Если она не управится до вечера, то не видать ей завтра заслуженного выходного. А ведь ее как раз позвали чудно провести время: пару дней назад ей позвонил один ее знакомый и пригласил посетить ипподром, какие-то там элитные скачки, еще он что-то вещал в тот момент про полезные знакомства, но Вик, впрочем, уже не особо слушала, а только соглашалась. Беготня между больницей и домом, при чем чаще первым, чем вторым, вызывала последнее время желание пойти и благородно повеситься на ближайшем фонаре. Нет, вы не подумайте, Виктуар любила свою будущую работу, но разбор сотен карточек и достаточно редкое, так сказать, расследование настоящих случаев немного угнетали юную мисс Сомерсет. Впрочем, ни одному интерну особо не позволяли слишком уж много времени проводить в палатах с больными, так что рыжая не отчаивалась. В конце концов, сама выбрала, самой и отдуваться.
Когда на часах уже отбивало девять вечера, Вик собрала груду карточек и с чувством выполненного долга понесла в кабинет дежурившего сегодня зава, так щедро наградившего ее работой. Скептично осмотрев стопку, а после и саму Виктуар, мужчина лишь устало кивнул и махнул рукой в сторону двери, мол, иди и завтра не возвращайся. Сомерсет, поблагодарив, радостно выскочила из кабинета. На ходу снимая халат, Вик уже была вся мыслями в своем гардеробе.
Следующий день.
Остановившись на светофоре, Вик стучала пальцами по рулю и разглядывала через открытое окно видневшиеся в конце улицы пальмы. Если честно, девушка никогда не была особой фанаткой жаркой погоды, тропических растений и прочих прелестей южного штата Флорида. Будучи уроженкой Дарема, а позже проведя большую часть своего детства в Лондоне, Сомерсет была более привычной к моросящим дождям и прохладе. И если часть лондонцев до конца дней своих жаловалась на угрюмую погоду, то лично Вик все вполне устраивало. Вздохнув, рыжая стартовала со светофора, обогнав пристроившуюся справа BMW и оставив удивленного водителя лишь провожать ее взглядом. Количество штрафов за превышение скорости давно перевалило за первый десяток.
Прибыв на место, припарковав машину на стоянке и поставив ее на сигнализацию, девушка направилась в сторону ипподрома. Из клатча слышится перезвон телефона, и Вик, проходя в открытые портье двери, улыбается тому и отвечает на звонок.
– Что значит тебя сегодня не будет? – Сомерсет на секунду останавливается прямо на проходе, но потом двигается дальше, дабы не задерживать людей, идущих следом. На другом конце трубки раздавались извинения и обещания восполнить пробел в сегодняшнем дне. Если бы Вик была в худшем расположении духа, услышал бы он сейчас тираду о его бесполезности и ненадежности, но сегодня Сомерсет лишь нетерпеливо отмахивается, разглядывая табло с именами лошадей. – Ладно, увидимся в другой раз. Нет, тебя не постигнет небесная кара в моем лице, пока, - рыжая сбрасывает звонок и убирает телефон в сумку.
Виктуар, до сегодняшнего дня ни разу не бывавшая на таких мероприятиях, задумчиво перебирает имена, дабы выбрать самое интересное, на которое она будет ставить. "Сумеречная Искорка? Серьезно? И тут есть любители этого разрушающего психику мультика? Темный король. Весьма зловеще, но как-то скучно."
–  Поставлю на синего феникса, - замечает зачем-то вслух Вик и двигается в сторону приема ставок.

Виктуар не разбиралась в скачках, лошадях и наездниках от слова совсем. То есть она действительно в этом абсолютно ничего не понимала. Поставь перед ней породистого скакуна и отмытую и причесанную дикую лошадь – вряд ли бы она отличила, это же не машины, в конце концов. Девушка никогда особо не интересовалась живностью, а на лошади сидела раз в жизни, ей было, кажется, лет семь, и отец отвел ее на ипподром. Не сказать, что это были приятные воспоминания: она упала с несчастной через пятнадцать минут, да еще и сильно ударилась. Поэтому когда ее позвали сюда, где люди делали реальные деньги на всем этом, она немного удивилась. Сами скачки она пару раз наблюдала по телевизору, фоном и без особого интереса – ну что завлекающего может быть в том, как группа людей на лошадях носится по кругу или через препятствия, пытаясь опередить друг друга? Нет, может, у наездников и вырабатывался адреналин, или они просто получали от этого удовольствие, но Вик видела в этом разве что профессиональный интерес – а что чувствует человек, сидя на лошади и несясь на всей скорости вперед, рискуя упасть и сломать себе что-нибудь. Ей было любопытно, схоже ли это с чувством, когда ты летишь по пустым ночным улицам горящего огня города, а за тобой, в нескольких всего метрах, раздается звук чужого двигателя, пытающегося тебя обогнать. Похож ли триумф, который ты испытываешь после победы в скачках на тот, что приходит тебе, когда ты первым пересекаешь финишную черту на своей машине, сладостно нажимая на педаль тормоза? С тем же выражением ли смотрят друг на друга наездники, как это делают гонщики? Виктуар делает мысленную пометку познакомиться с участником и опросить его при случае.
Когда Сомерсет уже делает шаг к тому, чтобы поставить не малую сумму на лошадь с приятным именем, которую она и не видела-то ни разу, рядом с ней раздается спокойный и слегка насмешливый голос, будто и не к ней обращающийся. Вик останавливается и поворачивается в сторону говорящего, мельком его оглядывая. Одежда явно говорит о том, что он – один из наездников, видимо, принимающих участие в скачках, которые вот-вот состоятся. На его голос оборачиваются еще несколько человек, но те быстро возвращаются к своим делам. Вик же решает выяснить подробности его сомнений.
–  Простите? – Виктуар отходит чуть в сторону, дабы не мешать проходящим мимо людям и не задерживать небольшое скопление людей, желавших оставить здесь последние или лишние деньги. –  Почему вы считаете, что эта лошадь проиграет? Выглядит вполне… – Сомерсет на секунду задумывается, пытаясь подобрать подходящее слово, –прилично.
Виктуар достаточно легко заводила новые знакомства и без особых проблем начинала беседу в каком-нибудь незнакомом месте с человеком, которого она может больше никогда и не увидеть. Уверенность в себе – помешанная с самовлюбленностью – иногда, впрочем, приводила к непредсказуемым последствиям, но это были одни из тех граблей, на которые Вик наступала с завидным постоянством. Так что даже сейчас, будучи в совершенно незнакомой обстановке с человеком, которого она видит впервые в жизни, она пыталась доказать, что права. Это было просто потрясающе глупо – эту мысль ее внутренний голос отчаянно желал до нее донести, но Виктуар отмахивалась от нее как от назойливой мухи в жаркий летний день.
Сомерсет останавливается рядом с парнем, быть может, уже и мужчиной, она часто ошибалась в определении возраста на вид, и снова поднимает взгляд на таблицу.
–  Быть может, Вы мне что-нибудь посоветуете? Вы, кажется, тут не последнее лицо, – Вик улыбается, еще раз пробегая глазами список участников. Не сказать, чтобы Сомерсет была очень уж меркантильной или сильно нуждалась в средствах, но, признаемся честно, редкие люди отказываются от легких денег, да и она как раз заприметила те чудесные чехлы на сиденья в ее автомобиль. И Вик была явно не из числа.