24 декабря, понедельник. Около 7-ми часов вечера
уборка квартиры и подготовка к Рождеству в самом разгаре

Выпадающее на вторник Рождество заставило многих работодателей сделать понедельник выходным днём, за что многим пришлось работать в субботу. Но жители были готовы к этому, чтобы провести канун Рождества в домашних заботах и подготовке к празднику. Грейс и Маркус не стали исключением. Предыдущий день они провели вместе, объезжая магазины в поисках недостающих украшений и прочих мелочей, таких важных для создания тёплой и уютной атмосферы. С их праздничным подходом в прихожей Кейдана обосновался гипсовый олень, выглядящий, прямо как настоящий; костюм Санты-Клауса, так невзначай оставленный на вешалке для курток, но исполняющий важную роль декора; фигурки снеговиков, эльфов и большая живая ёлка, благо потолки в квартиры были высокими, и она не доставала своей верхушкой до них. Украшение ёлки заняло достаточно много времени, поэтому они её нарядили в воскресенье. Грейс руководила и подавала игрушки, а Маркус вешал их, строя на стремянке, когда уже не мог дотянуться до верхних веток. Вместе всё делалось гораздо быстрее, к тому же они не упускали случая обменяться многозначительными взглядами, объятиями и поцелуями, поэтому процесс облагораживания квартиры перед праздником был чрезвычайно приятным.
Половина сегодняшнего дня тоже прошла в заботах и хлопотах: во-первых, полдня они провалялись в кровати, наслаждаясь обществом друг друга; во-вторых, закупали свежие продукты для завтрашнего праздничного стола. Многое нужно было состряпать сегодня, и его хозяйственная Грейс взяла на себя всю ответственность, доверив Маркусу лишь особо "тяжелую" работу по открыванию банок, нарезке овощей и "принеси-подай". Сам напросился, если честно. Но после нескольких клоунад по жонглированию помидорами и натюрморта из фруктов, изображающих мужские гениталии, он был с треском изгнан из кухни и отправлен вешать гирлянды там, где они ещё не висели. Строгая женщина.
Пока Грейс хозяйничала на кухне, Кейдан решил пройтись ещё раз по всем комнатам и проверить их на наличие праздничных атрибутов. Ему бы никогда не пришло в голову, что столько всего нужно вешать в квартире. И какие-то веточки, и омела под потолком, и рождественские носки, и чего только здесь не было. Пожалуй, теперь его квартира могла стать образцом и обложкой для праздничного каталога. Паркер постаралась, а он теперь любовался плодами её идей. Прогуливаясь по своему кабинету, он в очередной раз скользнул взглядом по коробкам в ярких обёртках. Подарки. И большие, и маленькие, чисто символические, чтобы отвлечь внимание от самого основного. Кейдан специально купил несколько приятных безделушек, так сказать, чтобы главный подарок остался в тайне. В кармане. Он даже сейчас держал эту маленькую бархатную коробочку в сейфе, о существовании которого Грейс не знала, но рано или поздно обязательно узнает. Как и том, что собирался сказать ей Маркус.
Завтра - день икс. И это заставляло его нервно перебирать пальцами книги на полке, ерошить волосы и мерить комнату шагами, пока Грейс не видела. Завтра он ей всё расскажет перед самым Рождеством, перед наступлением нового года и окончание отсчета на Таймс Сквер. Всю правду о себе. Пожалуй, впервые за долгое время, Маркус не на шутку нервничал, ощущая себя школьником или студентом перед самым важным экзаменом в своей жизни. Что скажет Грейс? Как отреагирует? Отреагирует ли вообще или молча покинет его раз и навсегда? Как воспримет его рассказ и излишнюю откровенность, которую он в последнее время всё больше ставил под сомнение? Но скрывать что-либо от неё он не собирался. Тяжелый шаг - тяжелые последствия.
- Нам нужно лечь пораньше сегодня, - Маркус вошёл на кухню, где всё ещё хлопотала девушка. Облокотившись о шкаф, он с улыбкой принялся наблюдать за движениями девушки. Если бы она видела в себе столько грации, сколько видел в ней он. - Завтра будет долгий и эмоциональный день.

Атмосфера праздника витала в воздухе с самого утра. Они проснулись поздно, если не сказать, что вообще в середине дня. Спешить было некуда да и ночь оказалась весьма бурной, так что они ещё долго потягивались и нежились в кровати, прежде чем решиться встать и заняться последними приготовлениями.
Стол был накрыт в гостиной, о чем Маркус позаботился ещё накануне: для этого была проведена небольшая перестановка, потому что центральное место в гостиной занимали диваны, но им пришлось потесниться, чтобы центром комнаты стал стол. Диваны вместе с креслами плавно перекочевали к ёлке, стоявшей у стены и к панорамному окну от пола до потолка, закрываемому в данный момент шторой. Кейдан убрал штору в сторону, подвязав ее у стены, и устремил взгляд на город, сверкающий предвечерними огнями и украшениями в честь наступающего Рождества. Пока Грейс занималась своими делами на кухне, он взял на себя обязанность по сервировке стола. Висевший на стене плазменный экран был включен на одном из новостных каналов, и, естественно, телеведущие и репортеры говорили в основном о том, как люди готовятся к празднованию Рождества. На пару минут показали Таймс Сквер, ослепительную в своем неоновом блеске и шумную, как всегда. Сегодня там будет убийственное количество людей, желающих приобщиться к массовым гуляниям.
Застелив стол красной скатертью, он выставил приготовленную посуду и элементы декора, такие как свечи, еловые ветки, салфетки с новогодней тематикой и прочие мелочи. Рядом со столом заняла своё место подставка, какую обычно можно увидеть в ресторане: она поддерживала железное ведро матово-черного цвета, где в кубиках льда покоились две бутылки шампанского. Остальная же выпивка, на выбор, хранилась на кухне в своем собственном холодильнике для бутылок. Прежде чем забаррикадироваться в ванной, Грейс дала указания Кейдану, что уже можно поставить на стол, после чего удалилась для наведения внешнего лоска. Хотя его она устроила бы и в розовом халате с бигудями на голове. Но на то она и была Грейс Паркер, чтобы выглядеть безупречно в любое время дня и ночи.
Сам Маркус уже давно принял душ и был готов в любой момент облачиться в более официальную одежду, нежели джинсы и домашний пуловер, в которых сновал по квартире туда-сюда. Пока Грейс была в ванной, он тоже переоделся и спрятал в карман пиджака маленькую бархатную коробочку. Главный подарок этого вечера, хотя у него для девушки был ещё один сюрприз, но из другой категории - словесной. Легкая нервозность заставила его выпить бокал виски, пока Грейс была в ванной комнате. Живительная жидкость немного его взбодрила, но не убрала мрачного выражения лица. Но в этом ему помогла его прекрасная спутница, появившаяся в скором времени в гостиной, куда он уже спустился и расположился на диване, смотря на елку. При виде Грейс он встал и подошел к ней, обняв за талию и притянув к себе.
- Моё солнце, - сказал он, окинув взглядом её яркое платье и улыбнулся. Стало немного легче, и Кейдан был готов к разговору, хотя и предполагал, что Рождество и прекрасное настроение девушки могут быть испорчены его поступком. Но для него было важно рассказать ей правду именно сейчас, чтобы - если уж она решит его принять со всем его мрачным багажом - они шагнули вместе в новую жизнь. Взяв её за руку, он подвёл Грейс к столу, чтобы откупорить бутылку шампанского и разлить прозрачную жидкость по бокалам.
- Ты делаешь мой мир светлее, - мягко улыбнувшись, Маркус подал Грейс бокал и предложил выпить. И только потом они вместе отправились на кухню, чтобы принести последние праздничные блюда и выставить их на стол. Приглушив свет в комнате, Кейдан включил гирлянды на Рождественской ели и зажег свечи на столе. Комната наполнилась невероятным уютом и умиротворением. В воздухе витали сладостные запахи, щекочущие ноздри, разноцветные блики искрились на стенах и потолке, телевизор тихо демонстрировал радостные лица и общее веселье за несколько часов до наступления Рождества.

- А то начнешь буянить? - усмехнулся Маркус, прекрасно понимая, что пить шипучку он будет сегодня один. Но, по крайней мере, у его возлюбленной нет сонливой аллергии на другие алкогольные напитки. Это вселяло надежду на то, что им удастся выпить по бокалу чего-нибудь более горячительного, чтобы отметить наступающий праздник и залечить душевные раны, которые определенно в скором времени появятся. Почему-то в этом Кейдан нисколько не сомневался, но надеялся, что Грейс воспримет все с холодным и ясным умом, обдумает его слова и привет свое решение. Без его давления и надежды на лучший исход событий, чего страстно хотелось в этот вечер. Может быть, именно поэтому он решил рассказать все именно сегодня? Потому что в этот вечер принято загадывать желания и надеяться, что они когда-нибудь сбудутся?
Они сделали буквально по одному глотку, выпив за Рождество и улыбнувшись друг другу. Как бы хотелось, чтоб с этого момента так было всегда. Маркус туманно улыбнулся на вопрос девушки и подумал про себя: Хотел бы я в это верить... Но у него было огромное но, возвышающееся как утес над морем, о который волны разбивались вдребезги. Еще никогда и никому он не хотел рассказать о себе все, как сейчас. Слова накапливались где-то там внутри, но вставали как ком в горле. И Кейдан был не в силах что-либо сказать. Он вел себя странно, и, естественно, это не могло ускользнуть от взгляда Грейс. Как бы он не улыбался с напускной радостью, как бы не вел себя по-обычному галантно и внимательно, в нем скользила некоторая отрешенность. И страх. Простой человеческий страх, которого он уже давно не испытывал. Почти никогда, если быть до конца честным. Он не позволял себе такую эмоцию и без труда справлялся с контролем над ней, но сейчас весь самоконтроль начал куда-то испаряться, проскакивая словно песок между пальцев.
- С удовольствием, - отозвался он на ее настоятельное предложение, которое не подразумевало отказа. Да он бы и не отказался ни за что на свете от такого предложения. Притянув к себе девушку, он обнял её за талию и поцеловал в уголок её губ. Взяв Грейс за руку, Кейдан отвел ее поближе к елке, чтобы закружить на месте, а затем погрузиться в неспешный танец под мелодичную музыку. Сейчас бы ему наслаждаться этим моментом и радоваться, что она рядом, но в голове ворочается столько мыслей, что он не в силах их заглушить. Он мог промолчать, мог увильнуть от ответа, мог даже перевести разговор в другое слово, но не хотел. Второй раз подойти серьезно к разговору он уже не сможет, а, значит, либо промолчит и больше никогда не решится поговорить, либо ему придется держать Грейс на расстоянии до тех пор, пока ей самой это не надоест. А он не хотел такого исхода событий.
Они танцевали до тех пор, пока не кончилась музыка. Маркус отступил на шаг, не выпуская ладонь девушки из своей руки, а затем наклонился и поцеловал тыльную сторону, как в лучших традициях светского общества 19 века. Ему была нужна тишина, поэтому он молча выключил музыку и повернулся к Грейс, потирая ладони и стараясь не смотреть ей в глаза. Молчание затягивалось, но девушка не спешила его торопить, за что он был ей бесконечно благодарен. Сделав глубокий вдох, он на пару секунд закрыл глаза, приводя мысли в порядок и собирая силу воли в кулак. Он должен ей рассказать.
- Нам нужно поговорить, - он открыл глаза и внимательно посмотрел на возлюбленную. Первый шаг в ее сторону дался с трудом, как и второй. Но он должен был к ней подойти, взять ее за руку и отвести к дивану, чтобы сесть рядом. Он не хотел отпускать ее руку, поэтому и не отпускал. Просто поглаживал ее пальцы и смотрел куда-то в сторону, потому что сейчас ему было важно просто выговориться. Как на духу.
- Грейс, я должен тебе кое-что о себе рассказать. Поэтому я прошу тебя выслушать меня от начала до конца и не перебивать, - Маркус сделал паузу, чуть стиснул ладонь девушки в своей руке, а затем продолжил говорить, - А потом ты сама решишь, как распорядиться той информацией, которую услышишь, - только после этой фразы он позволил себе взглянуть ей в глаза. Он видел, как тень сомнения скользнула в ее глазах, но она была сосредоточена и готова его выслушать. Он видел и чувствовал.
- Мои родители погибли в результате несчастного случая. Так считает полиция, и я долгое время тоже в это верил. Меня взял к себе человек, который назвался моим дальним родственником. Он заменил мне отца и воспитал меня как собственного сына, - было не так просто подбирать слова, но все же он старался, - Он был со мной предельно откровенен, поэтому, когда я достиг подросткового возраста и определенного уровня развития, он рассказал мне правду о себе и тайне гибели моих родителей. Это было заказное убийство, специально подстроенный несчастный случай, а все потому, что мой отец вытаскивал деньги у богачей, возомнив себя Робин Гудом. Но он складывал их не к себе в карман, хотя определенная часть доходила до него, а финансировал своими действиями одну структуру... - Маркус нахмурился, замолчав на какую-то долю секунды. Карты вот-вот будут раскрыты, и это заставило его всего напрячься, - Мой родной отец и Блэйк организовали преступную группировку с целью личной наживы и получения контроля над определенными городскими сферами. Их всегда задвигали и обходили всякие блатные личности, и в определенный момент времени они решили сами взять свое. Восстановить справедливость, руководствуясь своими личными соображениями и восприятием морали и чести. Каждый из них мечтал о подвигах и свершениях, и будучи взрослыми людьми, они решили поиграть во взрослые игры.
Я узнал об этом, когда мне было 16 лет, и с того момента решил, что раз мой отец положил на это дело жизнь, то я хочу быть как он. Молодость, горячая кровь, мальчишеское восприятие мира... все это толкнуло меня в объятия соблазна стать частью загадочного криминального мира. Я чувствовал себя великим, смотря на своих погодок и друзей, которые понятия не имели, кем является Блэйк и кем буду я, когда вырасту. Я был одержим идеей добиться места в его группировке и показать себя достойным образом. И я начал восхождение по карьерной лестнице, о которой даже не мечтал, - он стиснул ладонь Грейс сильнее, на его лбу залегли морщины, говорящие о трудном мыслительном процессе, идущем в голове, - Я не просто окунулся в этот мир - я стал его частью. Значимой частью, как и хотел. Я рвал зубами всех конкурентов и соперников, вгрызаясь в структуру и прокладывая себе путь к вершине. К 27-ми годам я занял важную позицию Мастера, набрав команду, получив уважение и страх подчиненных, и испив сполна чашу грехов этого города... Я впитывал черноту всем своим существом все это время, пока не встретил тебя, - он посмотрел на девушку с надеждой во взгляде. Сейчас он не желал ничего, кроме ее понимания. Ее поддержки и правильной оценки ситуации, - Грейс, я зарабатываю на жизнь не фотографией. Это лишь любимое хобби и прикрытие. Я являюсь частью криминальной группировки и тщательно скрываю свою причастность к ней, как и все ее участники. Но я не мог дальше скрывать от тебя все это, потому что между нами все стало очень серьезно. И, прежде чем сделать следующий шаг в наших отношениях, я должен был тебе открыться, - его лицо, как и все тело, представляло собой один комок напряжения. Он не знал, как отреагирует Грейс и потом был готов принять любую ее реакцию. Хотя это могло стоить ему титанических усилий. Маркус протянул руку к ее лицу и коснулся ладонью щеки, словно говоря: это же я, тот самый человек, которого ты знаешь. Ничего не изменилось. Просто теперь ты знаешь правду.
- Только тебе решать, как ты сейчас поступишь. Примешь меня со всем этим багажом или же оставишь и навсегда уйдешь, чтобы не связываться со всем этим.

Ожидание. Трепетное ощущение надвигающейся бури. Сгущение туч чувствовалось подсознательно, и, закрыв глаза, он ощущал себя как в камере. Пойманный, загнанный, внешне спокойный, а внутри растрепанный как флюгер на крыше во время сильнейшей бури. Он ждал вердикта, как приговора в зале суда. Все звуки померкли и отодвинулись на задний план. Сосредоточенность и напряжение взяли верх, заставив Маркуса внутренне сжаться. Он был готов к прыжку как кобра, но не собирался ничего предпринимать, пока Грейс не решится нарушить тишину и высказаться. Он для себя уже все давно решил: если она откажется или уйдет, он не станет ее догонять и останавливать. Он подождет несколько дней, может быть, даже недель или месяцев, но не станет ей надоедать или специально искать встречи. Он просто будет ждать. Ждать столько, сколько нужно. И пусть хоть вечность пройдет, он все равно будет надеяться, что она его когда-нибудь простит и поймет, вот только, увы, узнать это в реальности ему уже не удастся, если все пойдет по наиболее печальному сценарию.
Хотелось подойти и обнять ее. Без слов, без объяснений, просто прижать к себе и молчать, вслушиваясь в ее сбивчивое дыхание, ставшее таковым от волнения, в неясный шум телевизора за спиной и тихое тиканье часов на спине. На фоне потемневшего неба, где не видно звезд из-за яркого освещения города. Стоя на большой высоте почти что у самого окна, обнимать свою растерянную женщину и ни о чем не думать. Просто стоять и ждать, провалившись во время и растворившись в тупой ноющей боли, появившейся в груди. Где-то под ребрами у самого сердца, а может это именно оно и является причиной неприятного ощущения, сдавливающего грудную клетку и не дающего дышать? Он тихо выдыхает воздух, опустив голову и посмотрев на свои сцепленные в замок руки, лежащие на коленях. Так тяжело не знать, что сейчас крутится в голове у близкого тебе человека. О чем она думает? Что взвешивает? Может быть, теперь она и вовсе боится его? Не так-то просто принять такую информацию, все равно, что услышать, что кто-то из твоих близких болен СПИДом. И это не грязная ирония или грубое сравнение, потому что, если посудить, что означает связь с криминалом? Как минимум незаконные действия, обман, отбор чужого имущества и прочие противоправные действия, но что может быть серьезнее всего этого? Похищения, торговля живым товаром, наркотиками и убийства. Страшнее всего убийства, к которым в той или иной степени Маркус прикладывал руку. Он отдавал приказ - и его исполняли. Спокойно, холодно, без задней мысли, потому что так было нужно. Так было правильно. И это было в его власти, а власть всегда опьяняет, особенно, когда ты молод и чувствуешь себя всемогущим. Что может развратить сильнее, чем власть над человеческими жизнями? Ответ можно угадать.
Он не отдавал себе отчет, когда его рука вытащила из кармана небольшую бархатную коробочку, которую он начал крутить в руках. Всё равно Грейс стояла к нему спиной и не могла видеть, что он делает. Вон там, в этой маленькой бархатной колыбели покоится его дальнейшая жизнь, при условии, что его женщина примет правильный выбор. Правильный для него и, возможно, для себя. Загадывать трудно, предполагать не менее сложно, но что-то внутри подсказывает, что они справятся со всем вместе, если только они действительно останутся в месте. Он пока плохо понимал, как выбраться из той прочной клетки, в которую он сам себя куда-то загнал. Это лабиринт Минотавра, и Грейс уже стала его Ариадной, подарившей клубок из золотой нити, но теперь в его руках была его собственная судьба. Он должен правильно распорядиться этим клубком, если, конечно же, его Ариадна не отберет этот подарок у него и не уйдет, навсегда оставив его во тьме этого опасного лабиринта.
Маркус резко встал с места, когда Грейс нарушила давящую на уши тишину. Это ему казалось, что вокруг повисла гробовая тишина, хотя телевизор всё ещё был включен, тикали часы и едва слышно перещелкивались огни елки. Он испортил ей праздник. Испортил ей Рождество своим рассказом, но разве мог он иначе? Он мог промолчать, но не хотел позволить этому случиться. Цена слишком высока, чтобы сделать шаг назад и замолчать, потому что она права: когда-нибудь мог наступить такой момент, что он просто не вернется домой. Что она узнает о каком-то несчастном случае и будет страдать, а он никогда не простит себе, что не сказал ей, если вдруг останется жив. Или не останется, кто знает, что там ждет нас за углом?
Он замер, впервые за долгое время не зная, что ему делать. Что ему с ней делать и как поступить. Он слышал ее всхлипывания, и сердце сжималось внутри, сдавливая горло цепкими руками вины и отчаяния. Может все-таки он был не прав, что посвятил ее во все это? Ладони сжались в кулаки, чуть ли не скрипнули зубы друг о друга от напряжения. Он ощутил, как напряглись стиснутые челюсти и скулы, когда он зашагал по комнате по направлению к Грейс. В порыве эмоций он крепко обнял ее одной рукой, развернув к себе и позволив девушке уткнуться лицом к себе в рубашку.
- Я тоже этого не хочу, - тихо прошептал он, поглаживая Грейс по спине. Он не мог пообещать ей сейчас, что пойдет завтра и все бросит. Он не мог так поступить, потому что РЭД - это дело всей жизни его родного отца и его приемного отца. Хотя бы из уважения к ним он не мог просто так все бросить, но он собирался все объяснить Блэйку, потому что теперь на первое место для него выходит Грейс. Маркус сделал глубокий вдох и мягко отсранился от нее, чтобы в следующее мгновение взять девушку за подбородок и заглянуть в ее наполненные слезами глаза. Он ободряюще ей улыбнулся, хотя сомневался, что его собственная улыбка такой уж уверенной. Но в данный момент времени это уже было не важно.
Он взял ее за руку. Неспешно перебрал тонкие женские пальчики в ладони и снова улыбнулся, но уже только уголками рта. Она уже давно должна была все понять, так что следующие несколько мгновений не должны были стать для нее удивлением. Маркус медленно опустился на одно колено. В свободной руке в сжатом кулаке все еще покоилась маленькая бархатная коробочка, которая теперь лежала на ладони. Отпустив руку Грейс, он открыл коробочку и развернул лицом к девушке, представляя ее вниманию шикарное кольцо. Бриллиант в три карата с "хвостиком", обрамленный более мелкими бриллиантами и все это на платине. Ручная работа. И всё только для неё.
- Грейс Паркер, - он сделал паузу, чтобы прочистить горло и продолжить уже более уверенным голосом, нежели сейчас. На миг в глазах блеснул яркий лихорадочный блеск, словно он сомневался в своем поступке. Но это было только на миг.
- Окажете ли вы мне честь стать моей женой?

Облегченного вздоха не последовало, но Маркус ощутил, как некая тяжесть спадает с плеч. Он был бесконечно благодарен Грейс за то, что она проявила невероятную выдержку и смогла совладать с эмоциями. Смогла его выслушать и понять, хотя, безусловно, он не сомневался в том, что ей еще предстоит не раз поразмыслить над услышанным. Не так просто принять такие вести, и еще долго они будут всплывать в сознании, заставляя с разных ракурсов перебирать по крупицам каждую сказанную Кейданом фразу. Но она сможет рационально разобрать все по кирпичикам, сможет справиться с эмоциями и найти правильную модель поведения, чтобы не травить душу ни себе, ни ему. Они справятся со всеми трудностями, если не будут скрывать ничего друг от друга. Именно поэтому он решился на этот шаг, чтобы в дальнейшем не было никаких проблем, недомолвок и неловких ситуаций. Потому что они обязательно бы были, рано или поздно. А дальше было бы сложнее распутывать клубок противоречий, когда началась бы семейная жизнь. Нет, их история должна начаться с чистого листа, а для этого было необходимо раскрыть все карты, какими бы они ни были.
Его лицо мгновенно просветлело, когда он услышал долгожданное согласие. И вот теперь из его груди вырвался вздох облегчения. На миг Маркус закрыл глаза, пробормотав ее последнюю фразу себе под нос. Тысячу раз да. Моральное удовлетворение стало заполнять щемящую пустоту внутри, вытесняя сомнения и страх перед неизбежным (как ему казалось) провалом. Слово может не только убить, но и оживить, а слова Грейс заставили его воспрять духом и поверить в чудеса. Рождественское чудо для них обоих. Кажется, по ее лицу можно было прочитать растерянность. Может, она сама не ожидала от себя такого решения? Может, она хотела поступить иначе, но поняла, что не может этого сделать? Он смотрел в ее наполненные слезами глазами и понимал, что она его любит. Сильно, самозабвенно, с такой яркой страстью, которая бросает ее в жар и двигает вперед, помогая переступать через любые препятствия. Он испытывал аналогичные эмоции. Хотелось бы сказать ей, чтоб на этот вечер она отодвинула свои беспокойства и мысли на задний план, чтобы отпраздновать такое знаменательное событие, как помолвка. Но вряд ли Грейс так просто отпустит пуд мыслей, что навалился на нее после его откровений. И все же ему отчаянно хотелось ее отвлечь.
Выудив из коробки кольцо, он выпрямился, продолжая смотреть девушке в глаза. Ее хрупкая ладонь вновь оказалась в его руке, чтобы кольцо заняло свое законное место на безымянном пальце Грейс. Он чувствовал, как ее рука едва подрагивает от волнения, но наверняка вовсе не из-за романтического момента, о котором хотя бы раз в жизни мечтает каждая девушка, а потому, что ее не покидают тягостные мысли. Жизнь так похожа на зебру, и черные полосы сменяются белыми. Сейчас Маркус и Грейс стояли на границе между черным и белым, и Кейдан тянул возлюбленную за собой к светлому восприятию действительности. О плохом они еще успеют подумать, но потом. Стоит сделать над собой усилие и закрыть глаза на негатив, пусть он подождет в стороне. Плохое не убежит, а радость может ускользнуть как песок сквозь пальцы, хотя Маркус и будет стараться сделать так, чтобы только радость наполняла каждый день совместной жизни, которая начнется в скором времени. Хоть с завтрашнего дня.
Он наклонился к руке возлюбленной, чтобы запечатлеть поцелуй на тыльной стороне ее ладони. Кольцо сверкало на пальце, приковывая взгляд. Великолепное, шикарное, невероятное, как и его обладательница. Подняв глаза на Грейс, мужчина подошел к ней вплотную, чтобы взять ее лицо в свои ладони и посмотреть в глаза. В молчании и сосредоточенности, хотя на его губах играла радостная улыбка. Он не мог не радоваться этому моменту, и пусть она его не поймет или удивится, чему он радуется, но Кейдан был счастлив именно в этот момент. Она сказала "да", и более ничего важного для него сейчас не было. Только она и ее согласие.
- Ты должна знать только одно: я люблю тебя, а все остальное не имеет никакого значения, - прошептал он, смотря в ее карие глаза, в которых отражалось мерцание елочных гирлянд, - Есть только мы и наш мир. Все будет хорошо, - он ободряюще улыбнулся ей, а затем приник к ее губам. Мягко обняв Грейс за талию, он отдался поцелую, вкладывая в него максимум своих эмоций и бурлящих внутри чувств. Теперь на его плечах будет лежать ответственность за ее счастье и благополучие. Теперь от него будет зависеть, как часто она будет улыбаться, как часто будет радоваться и звонко смеяться. Хоть помолвка - это всего лишь маленький шаг в направлении к официально созданной ячейке, но Грейс уже была для него частью его жизни. Важной и бесценной. Они будут семьей, а он, как глава этой семьи, должен взять на себя ответственность за их семейное благополучие. А звучит-то как.
- Давай отложим все заботы и размышления на завтра, - оторваться от ее губ было сложно, но стоило сделать паузу, чтобы высказаться, - Тяжело закрыть глаза на все услышанное, но... попробуй это сделать. Забудь на этот вечер обо всем, что ты услышала, и отметь с радостной улыбкой на лице Рождество и нашу помолвку. Я так люблю твою улыбку, - Маркус вновь поднес руку к ее лицу и по привычке провел большим пальцем по нижней губе Грейс. По спине пробежал электрический разряд, заставив мурашки выскочить из кожи как будто с вопросом: что случилось? Случилась Грейс в его жизни. И все постепенно менялось.

little bonus

Она всегда его удивляла. Ее внимательное отношение к мелочам и фразам, заостренное на как будто бы невзначай оброненных фразах, которые она запоминала. Бережно откладывая в памяти все его предпочтения, она всегда знала, что ему нравится, а что - нет. Между ними сразу установились прочные отношения, основанные на искренности и открытости. Без этих сопливых сюсюканий и слащавых выражений, от которых мог бы запросто развиться сахарный диабет. Они были выше этого, предпочитая простое человеческое общение вымышленным и наигранным фразам, которые сыпали окружающие. Они не обращали внимание на других, они вели себя так, как им было удобно, так, как им того хотелось. Поэтому их манера общения смахивала на взаимоотношения между дамой и кавалером прошлых веков, когда использовались высокие речи и красивые словца, чтобы показать свое воспитание, образование и чувства, испытываемые к своей пассии. Между ними всегда все было интересно и удивительно. Не как у всех.
Маркус держал в руках папку и внимательно рассматривал вложенные документы: договор аренды с правом выкупа в любой момент, чертежи здания и даже фотографии, демонстрирующие, как выглядит сейчас ресторан. Будучи уже давно закрытым, как говорилось в документах, он требовал основательной переделки, и Кейдан был этому несказанно рад: он сможет сделать все так, ему захочется. А еще он не мог поверить в то, что Грейс сделала ему такой подарок. Вероятно, по его лицу сейчас много было понятно: искренне удивление сменилось легкой растерянностью, которая тут же оказалась выброшена за борт радостью. Он давно думал о собственном ресторане, но у него никак не хватало времени заняться поиском подходящего места. И тем более у него не было времени для бумажной волокиты и выяснения всех важных моментов, которые Грейс взяла на себя.
- Невероятно, - усмехнулся Маркус, закрывая папку после того, как он вдоволь начитался и насмотрелся на документы, - Я даже представить себе не мог, что живу вместе с феей, - он убрал папку в сторону и подошел к девушке, чтобы крепко ее обнять и поцеловать, - Ты исполняешь все мои желания, может и у тебя есть какой-то секрет? - может, он в кассу попытался обратить всю ситуацию в шутку, он лично ему стало значительно легче. Камень с души не упал, но огромные валуны определенно скатились вниз. Дышалось проще, и он с нежностью посмотрел на Грейс, поглаживая ее спину ладонью. Теперь вечер приобретал действительно праздничную атмосферу, они оба разглядывали свои подарки и улыбались, смотря краем глаза друг на друга. Неловкость уходила, уступая место хорошему настроению. Как будто ничего и не случилось.
В более приподнятом настроении они уселись за стол, чтобы наконец-таки начать праздновать. За окном уже бушевали фейерверки, слышался далекий грохот хлопушек у здания мэрии. Горели яркие огни и каждый дом светился разноцветными фонарями, окнами и вывесками. Под трансляцию всего происходящего на главной улице страны - Таймс Сквер, Маркус откупорил бутылку вина, принесенную с кухни, чтобы Грейс насладился красным полусладким, ведь с шампанским дела у нее обстоят не очень хорошо. Сам же Кейдан за минут пятнадцать опустошил бутылку шампанского и почувствовал себя действительно довольным. Спокойным, радостным и счастливым. Впервые за долгое время. Конечно, сейчас ему не хватало отца, который разделил бы с ними радость сегодняшнего дня, а именно помолвки. Но это все еще впереди.
- За нас, - предложил тост Кейдан, когда бокалы были наполнены, а за всеми этими переживаниями и обсуждениями они не заметили, как до 12 часов осталось всего 5 минут, - С завтрашнего дня у нас начнется новая жизнь, - папка лежала на диване, и Маркус кивнул в ее сторону, чтобы высказать вслух появившуюся в голове мысль: - Мы пойдем и возьмем отпуск. Оба. Чтобы заняться своими делами. Я возьму на себя ресторан, а ты - наш дом, - он хитро улыбнулся, смотря на Грейс, - Я хочу, чтобы мы жили вместе рядом с нашим рестораном, и предлагаю переехать в более просторное жилище, обустройство которого ты возьмешь на себя. Я помогу тебе во всем, ты только скажи, - можно было не сомневаться в том, что эта новость вызовет у девушки восхищение. Да он и сам был несказанно рад тому, как удачно все складывается.
Рождество. Вечер чудес. Вечер надежд. Первый шаг в их новой жизни.