Хель никогда не пускала в свое царство живых. Это было частью таинства, интриги, вечной игры жизни и смерти, когда смерть по факту своему должна представляться чем-то загадочно-пугающим. Одним лишь этим она должна уже вызывать трепетное восхищение и почтительное отношение. Если же пускать всех желающих в Хельхейм на подобии обзорных экскурсий, от таинства не останется и следа. Правило простое: если один раз оказался в загробном царстве, больше никогда не сможешь его покинуть. И действовало оно, вот уже на протяжении скольких веков, без единой осечки.

Хель не пускала в свое царство живых еще и потому, что по природе своей была собственницей до мозга костей, а Хельхейм был целиком и полностью ее детищем. Любимым, взлелеянным, с удивительной нежностью оберегаемым. Она знала свои владения до последнего камешка, а своих пленников, коих называла гостями, до самого неприметного и тихого ребенка. В царство не могли попасть даже братья и отец, при всей ее искренней к ним привязанности. Правило существовало для всех.

Когда до нее дошло известие, что Йормунганд подцепил какую-то странную хворь, а их отец слишком занят, чтобы сидеть с ним, Хель оставила лишь записку, царствующему по соседству Аиду, и бежала в Мидгард.
И все это в разгар датско-шведской войны, когда они на спор пытались забрать себе как можно больше душ.

По возвращению богиню ждало известие столь неприятное, сколь и ожидаемое. За столько лет по-прежнему надеяться на честность Дита, было просто непозволительной глупостью. По ее прикидкам, как минимум пара десятков душ на законном основании принадлежала ей и регистрацию должна была пройти у нее. Однако подземный правитель греческого пантеона не преминул воспользоваться возможностью.

Поправив на голове шляпку, купленную во время пребывания на Земле (не все ж ей было сидеть рядом с постелью брата), разгневанная богиня устремилась к небольшому заборчику, разделявшему их владения, чтобы вернуть причитающееся ей по праву. Впереди показался темный силуэт, опознанный, за неимением других вариантов, как тот самый бессовестный сосед, и Хель многообещающе улыбнулась. Ну, держись, мошенник.
Слепив два снежка, она подошла поближе и запустила один в Аида.
- Вот как ты встречаешь любимую соседку? Украденными душами! – прокричала сердито девушка, кинув от негодования в него и вторым снежком,  - Они были по праву мои!

И все же, несмотря ни на что, богиня царства мертвых была рада видеть соседа. В конце концов, Йорик был славный малый, и она счастлива была повидаться с ним, но эти несколько дней ей явно не хватало общества ее мрачноватого друга.
Но это еще не значило, что она готова простить ему подобную наглость.

Отредактировано Nicolette Allegre (2013-12-15 04:42:39)